LAIBACH
Родившись в маленькой стране, находящейся в геополитической “буферной зоне”, на перекрестке влияний и амбиций Востока и Запада, переходящей из рук в руки и испытавшей сильное влияние немецкой и, шире, католической культуры и коммунистического режима маршала Тито, группа сделала эклектичность тоталитарных форм своим незыблемым принципом. Суть и истинное лицо Laibach постоянно ускользает от обыденного понимания. Одни их творчество считают неонацистским, другие - ерническим издевательством над тоталитаризмом в духе т.н. “соц-арта”, но, скорее всего, в нем выражена идеология “Третьего Пути” - не “левая” или “правая”, а синтез путей “левой руки” и “правой руки”, правда во внешних, экзотерических формах. Дело в том, что Laibach занимаются искусством новаторским, которое именно и непереносимо как для реальных исторических диктатур, так и для прогнившего западного либерального “общества потребления”. На Западе долгое время пытались представить музыку Laibach, как сатиру на коммунизм и социализм, вроде соц-артовских клоунов комаров-меламидов, но первый же западный релиз коллектива - их дебютный альбом для фирмы Mute, “Opus Dei” (“Работа Бога”) - был поначалу принят буквально “в штыки” либеральной публичкой: на обложке пластинки красовалась свастика из четырех скрещенных топоров! У “софти” отлегло от сердца только когда они выяснили, что это - работа английского художника, антинацистского пропагандиста Джона Хартфилда, работавшего в тридцатые годы в саарбрюккенском антифашистском журнале “AIZ”. Laibach создали идеальный вариант государственного тоталитарного искусства, опасного именно живым творческим духом, причем не ограничились сферой музыки, а вместе с художественными и театральными группами создали единый фронт Neue Slowenische Kunst.
|
